В апреле 1997 года разведывательное управление Министерства обороны Азербайджана создало группу из восьми человек для проведения спецзадания в тылу врага. Задание было секретным. Возвращаясь после его выполнения, семеро из восьми членов группы погибли, а один был тяжело ранен и попал в плен. Он провел в плену 1 год и 11 месяцев.
Об этих событиях рассказал Oxu.Az их непосредственный участник, бывший разведчик Агиль Ахмедов:
- Рассказывая о тех событиях, я словно вновь возвращаюсь в прошлое. Вспоминаю своих боевых товарищей, как они подорвали себя, и это меня мучает. Иногда меня спрашивают, как я справляюсь с этой болью. Мои товарищи отдали свои жизни, а я, несмотря на тяжелые ранения, остался в живых. У меня нет права жаловаться на боль.
- Расскажите о себе. Где вы родились, выросли?
- Я родился 23 апреля 1976 года в Загатале. Нас было три брата. Окончив среднюю школу, я сдал экзамены в Дагестане и поступил в педагогический институт. Проучился примерно семь месяцев. Получив повестку, оставил институт и в июне 1995 года отправился на военную службу. С первого дня служил в воинской части специального назначения. Прослужил там два года. Мы участвовали в учениях, ежедневно проходили инструктаж. Знали, что когда-нибудь нас отправят на оккупированные врагом территории. Но никто не знал, когда это будет, кого из нас отправят.
- Весной 1997 года вы стали одним из разведчиков, выбранных среди сотен военнослужащих. Вы не знали, чем это может закончиться. Какие чувства пережили вы и ваши товарищи?
- Пережитое нами не опишешь словами, но скажу, что если бы я вернулся в прошлое, то вновь отправился бы на задание. Тогда я чувствовал, что могут выбрать меня. Попросил нашего командира Эльхана Агаева, чтобы он разрешил мне на всякий случай встретиться с семьей. Он дал мне отпуск на целых пять дней. Я приехал в Загаталу и встретился с семьей. Вернулся в часть за три дня до окончания отпуска. Командир сказал, что надо выбрать восемь человек. Наконец, выбрали восемь человек и отправили на учения в пограничный с Физулинским районом регион.
Семь человек под руководством Эльхана Агаева - Ярахмедов Вугар, Рзаев Анар, Мустафаев Динар, Гасанов Агшын, Алекберов Низами, Джавадов Фариз и я - 7 апреля, получив ночью последние инструкции, проверив снаряжение, прошли через Горадиз Физулинского района и перешли границу, чтобы выполнить боевое задание в направлении Гадрута...
Мы три дня шли без еды, воды и сна, потом спрятались среди травы у подножия небольшого холма. Четыре человека стояли в карауле, другие, в том числе и я, смогли немного вздремнуть. Утром мы должны были сменить их. Вдруг я почувствовал, что кто-то прикоснулся к моему плечу. Это был Вугар. Оказалось, что Вугар увидел приближающегося человека и ранил его. Но армяне уже узнали, что мы находимся здесь, поэтому на счету была каждая секунда.
«Мы съели имевшиеся у нас записи о пунктах назначения и задании, чтобы они не достались врагу».
- Вы решили бежать или сражаться?
- Мы действовали по указаниям командира. Начали максимально быстро бежать в противоположном направлении. Останавливаться было нельзя, каждая потерянная секунда могла стать последней. Я упал и подумал, что ранен. Подвигал руками и ногами и понял, что ранения нет. Быстро вскочил на ноги и нагнал ребят. Перейдя через холм, мы нашли место, чтобы спрятаться. Там было лесистое место. Выйдя на дорогу, увидели, что к нам направляются трое вооруженных армян.
Возвращаться назад было нельзя. Внизу возле дороги стоял полуразрушенный, заросший сорняками дом. Хоть и с трудом, но мы смогли спрятаться там. Вдруг заметили, что Вугара с нами нет. Сначала подумали, что он ранен. Затем увидели, что он застрял в колючем кустарнике. Армяне прошли буквально рядом, но мы не стали стрелять в них из-за Вугара, чтобы его не заметили. Все шло совсем не по плану, но выполнять задание было нужно. Когда Вугар присоединился к нам, мы стали ждать приказа командира. Но Эльхан молча смотрел на нас. Вдруг тишину нарушил кашель Низами.
«Эльхан мгновенно выхватил оружие и приставил к виску Низами»
- Большинство из нас курили. Несколько дней мы не ели, не пили и даже не могли курить. Внезапный кашель Низами вывел Эльхана из себя, так как армяне могли обнаружить нас. Он мгновенно приставил оружие к виску Низами, пригрозив застрелить его, если он не прекратит. Я посоветовал Низами съесть траву. Это помогло, кашель прекратился.
Командир не давал нам никаких инструкций. Мы все молились, точнее говоря, повторяли шахаду. Никто не знал, что произойдет через пять минут. Армяне постепенно начали окружать территорию, где мы прятались. Мы чувствовали, что уйти будет трудно. Мы даже решили, что нужно либо подорваться, либо сражаться до последнего. Командиру мы настолько доверяли, что его молчание волновало нас. Я взглянул на его электронные часы, было примерно 1-2 часа дня. Мы пытались понять, что будет через пять минут.
«Мы написали письма близким и отдали их ребятам в воинской части, чтобы в случае чего они передали их семьям».
Вдруг Динар тихим голосом произнес, что армяне увидели нас. При этих словах все тронулись с места.
Расстояние между нами и армянами было 30 метров. Армяне окружили территорию, у нас были буквально секунды на раздумье. Эльхан достал гранату и, бросив в сторону армян, дал приказ действовать. Мы начали бежать к дороге.
Мы стреляли без остановки, бросали гранаты через дом в армян. Мимо проехала «Нива», в которой находились армянские командиры, но мы не смогли ее подбить. Затем подорвали ехавший мимо грузовик. По одну сторону полуразрушенного дома были мы, по другую - армяне. Бросив несколько гранат, мы стали бежать к дороге. Их было много, а нас - восемь человек.
Нас окружили со всех сторон, бежать можно было только в одном направлении. Анар был ранен в пятку, но, несмотря на это, продолжал бежать. Немного впереди был ров, мы начали ползти по нему. Армяне кричали нам, чтобы мы сдались. Там валялись коробки, которые не мешали ползти, но я был настолько напряжен, что думал, что они мешают мне. Хотел подобрать их и бросить в сторону, но вдруг почувствовал, что в меня словно закачали огромное количество воздуха, я не мог дышать.
Агиля мучают не только воспоминания, но и пуля, которую он носит в себе 22 года. Он говорит, что эта пуля необратимо изменила жизни восьми человек. Немного придя в себя, наш собеседник продолжил рассказ:
- Сначала я не понял, что ранен, так как крови не было. Я словно прикоснулся к горячей скале и почувствовал дрожь в теле. Спустя несколько секунд мое тело перестало слушаться меня. Я пытался ползти, но сил не хватало. Вдыхал, но не мог выдохнуть воздух. Постепенно сердце стало сжиматься. Я увидел, что ребята обогнали меня.
Я намеренно перестал двигаться и стал подниматься на ноги, чтобы следующая пуля прекратила эти мучения. Очень тяжело быть раненым. Открыв глаза, увидел, что наш командир Эльхан стоит на холме и руками копает землю. Я подумал, что он хочет спрятать карты. Затем Эльхан спустился с другой стороны холма, но мы не знали, что в него попали.
Спустя некоторое время он поднялся и приблизился к нам. Он приказал мне ползти, но тело мое совсем перестало слушаться, и я сказал, чтобы они убили меня и двигались дальше. Мне было настолько нехорошо, что я снял всю одежду, лег на спину и стал смотреть в небо. Мне пришло в голову, что будь у человека крылья, он мог бы улететь подальше от этих пуль.
Приложив руку к животу, я увидел кровь. Я не мог понять, куда попала пуля, чтобы прижать это место рукой и остановить кровотечение. Спокойно ждал смерти. Помню, как кто-то рядом сказал: «Аллаху Акбар». Дальше ничего не помню. Придя в себя через некоторое время, понял, что меня взяли в плен.
Агиль рассказал, что открыл глаза и обнаружил, что его руки привязаны к кровати. Рядом с ним лежал армянский солдат, раненный во время операции. Над головой Агиля стояли семь вооруженных армян:
- Армяне пытались узнать, как и с какими целями мы пришли сюда. Но я молчал. Если и говорил, то неправду. Потом они стали бить меня, если я не отвечал на вопрос. Один из армян принес фотографии: мол, все твои друзья погибли. Ты тоже погибнешь. До этого момента я думал, что они спаслись. Каждый день ожидал, что они придут за мной. Но посмотрев на фотографии, я понял, что их уже нет в живых.
Армянин сказал, что они подорвали себя. Девять дней я пробыл в Джебраиле, а затем меня отвезли в госпиталь в Ханкенди, где я находился в течение 15 дней. Затем меня держали в одиночной камере. В феврале 1998 года армяне устроили суд и приговорили меня к расстрелу по нескольким статьям.
Каждый день они угрожали меня расстрелять. Каждый раз, когда открывалась дверь, я говорил себе, что мой конец настал. Отмечу, что, когда я находился в Джебраиле, ко мне приходил сотрудник Красного Креста. Хотели, чтобы я написал письмо домой. Это письмо до сих пор лежит у меня дома.
Затем, не знаю почему, смертный приговор мне заменили пожизненным заключением. С этого дня начались жестокие пытки.
«Меня часами держали на ногах в комнате с хлором, легкие горели»
- У армян был один пожилой командир. Швы у меня на животе еще не затянулись, он садился на живот и выдергивал швы ручкой. Один раз он ударил меня, и швы разошлись. Тушил сигарету о мою рану. Спрашивал, как нас так натренировали, что мы такие храбрые и дошли сюда, что мои друзья подорвали себя, не моргнув и глазом. Уходя, он находил предлог, чтобы вернуться и еще раз ударить меня.
Тамошние медсестры учились на мне делать уколы. Бывало, что обо мне не вспоминали три дня, не кормили и не поили. Я месяцами не мылся. Волосы отрасли едва ли не до плеч, выросла борода. Каждый день был еще страшнее и болезненнее предыдущего. Со мной были и другие азербайджанцы, взятые в плен в разных местах. Я написал завещание и отдал им, чтобы в случае чего они передали его представителям Красного Креста.
Я каждый день повторял шахаду. Написал армянам письмо: если вы действительно считаете себя нацией, то не надо после смерти уродовать мое тело и отправлять семье. Убивайте как мужчины. Наконец 10 марта 1999 года пришел армянин и, сказав, что мне повезло, вывел меня из камеры.
Я думал, что меня ведут на смерть. Закрыли мне глаза, связали руки и увезли. Затем я узнал, что обо мне узнал общенациональный лидер Гейдар Алиев. Он серьезно занялся этим делом - меня обменяли на пленных армянских солдат.
«До плена я весил 86 килограмм, вернувшись, весил 49 килограмм»
- При обмене меня продержали полчаса, поили чаем. Затем отвезли в больницу. Я ослаб, похудел до 49 килограмм. Меня обследовали в военном госпитале, осмотрели швы. Швы были настолько грязными, что началось нагноение. Тогда я узнал, что пуля попала в нижнюю часть живота - в брюшную полость, повредив мочевой пузырь, кишечник и позвоночник, застряв на уровне пятого ребра.
До сегодняшнего дня эта пуля находится в моем теле. В больнице меня постригли и помыли. Я смотрел на себя в зеркало и не узнавал. Лечение продолжалось несколько месяцев, в конце концов меня выписали домой. 19 сентября 2008 года Президент подарил мне полностью меблированную квартиру.
Тогда я мог бы обратиться к Президенту по поводу состояния моего здоровья. Попроси я, он обязательно бы распорядился о моем лечении. Просто тогда я постеснялся и ничего не сказал. Мне сейчас 43 года, и проблемы со здоровьем стали серьезнее. Иногда я думаю, что скажи я тогда, то, быть может, сегодня был бы здоров. Может, смог бы жениться.
«Я не хочу долгой мучительной смерти в больнице»
- Несмотря на серьезные проблемы с позвоночником, почками и кишечником, я все еще могу держать в руках оружие, я готов к бою. У меня есть просьба к господину Президенту: если меня могут полностью вылечить в какой-то стране, то прошу помочь вернуть мне здоровье. Но если надежды на выздоровление нет, то я не хочу умирать в больнице. Тогда я прошу отправить меня на линию фронта для выполнения боевого задания. Это моя единственная просьба как ветерана войны к господину Президенту, Верховному главнокомандующему Ильхаму Алиеву.
Кенуль Джафарли
ФОТО: Рамиль Зейналов
