Маил Мамедов о кошмаре длиной 8 месяцев и 14 дней: Армяне расчленили беременную пленницу бензопилой

Я был еще ребенком, когда познакомился с Маилом Мамедовым. Многого тогда не понимал, но взрослые объяснили мне, что такое война. Я знал, что война - это радость видеть каждое утро боевые сапоги отца у порога. Мы, дети 90-х, не хотели быстро взрослеть. Мы знали, что повзрослеть - значит рано умереть. Сказки, что рассказывали наши матери, казались слишком наивными на фоне суровой реальности тех лет.

Спустя годы мне довелось вновь встретиться с Маилом Мамедовым. Я попросил его поделиться воспоминаниями о тех страшных 8 месяцах и 14 днях, проведенных в армянском плену. Слушая его рассказ, я словно воочию видел закулисье ужасов Ходжалы, которые он пережил.

Oxu.Az представляет вниманию читателей полное боли интервью с Маилом Мамедовым:

Боевой путь Маила Мамедова начался в Агдере. Призванный в 1991 году из Гёйчайского района, он и представить не мог, какие невообразимые пытки и страдания ему предстоит пережить в плену.

Одним из самых страшных воспоминаний Маила стало клеймо в виде армянского креста, выжженное на его груди Вагифом Хачатуряном - человеком, который сейчас предстал перед судом в Азербайджане за преступления, совершенные в Карабахе. Этот крест навсегда остался шрамом не только на теле, но и в душе Маила, как символ пережитых им нечеловеческих страданий.

- Маил, как ты попал в плен к армянам?

- В 1992 году мы с несколькими товарищами отправились из села Сырхавенд Агдеринского района в село Довшанлы на разведку. На обратном пути увидели около 170 наших солдат, убитых армянами. Нас окружили, я пытался вывести своих товарищей из Сырхавенда. Рядом разорвался снаряд "Града" (советская реактивная система залпового огня 9К51 калибра 122 мм - ред.), многие мои братья по оружию погибли, а я выжил. На миг потерял сознание и очнулся уже в реке. Выполз на берег, прислонился спиной к скале. Мое оружие разломилось на две части. Был ранен в голову и ногу, снова потерял сознание от потери крови. Утром почувствовал на лице солнечные лучи, очнулся. Услышав звук, я увидел армянина, искавшего что-то неподалеку. Найдя на земле автомат, он окликнул, и я понял - он не один. Мне показалось, он меня не заметил. Армянин скрылся из виду, а через пару минут мне прикладом ударили по затылку, я отключился. Очнулся привязанным к танку в Ходжавендском районе.

Меня бросили в колодец посреди дороги. Жившие рядом армяне - мужчины, женщины, старики, дети - столпились у ямы и начали забрасывать меня камнями. Затем вытащили оттуда. Так как в колодце была вода, я продрог. Еще был октябрь, шел мокрый снег.

Меня привели в помещение, которое армяне использовали как воинскую часть. Затолкали в комнату русского военного. Рядом с ним сидели 3-4 вооруженных армянина. Русский встал, взял со стола яблоко и протянул мне. Один из армян выхватил яблоко из его рук, положил мне на голову и сказал "не двигайся". Вытащил из-за пояса длинный кинжал и резко разрезал яблоко на макушке. Подумал, что он хочет отрубить голову. Половинки яблока упали на пол. Он поднял одну, дал мне, сказал, чтобы я съел, а я не мог - когда меня вытаскивали из колодца, мне выбили зубы. Видя мою беспомощность, армянин повалил меня и ударил ногой по лицу. Затем меня повели в Ханкенди. Там нас встретил армянин в черном костюме с галстуком. Спросил меня по-азербайджански: "Ты откуда?" Я сказал, что азербайджанец. Он уточнил: "Нет, из какого района?" Узнав, что из Гёйчая, он сказал: "Гёйчайские гранаты вкусные". Спросил, что я здесь делаю. Я ответил: "Освободить наши земли от оккупации". Он схватил горсть земли, скатал ее в комок и насильно затолкал в рот со словами: "Вот тебе земля, ешь!"

Там же меня сильно избили. Когда двое армянских военных потащили меня в место содержания пленных, ремонтировавший машину армянин, узнав, что я тюрок, сломал мне левую руку металлическим инструментом.

(замолкает)

- Что случилось, Маил? Если не хочешь продолжать, не будем...

- Нет, давай дальше... Место, где держали пленных, было огорожено колючей проволокой. Меня приволокли к этому забору. Там было много женщин со связанными руками, видимо, пленницы из Ходжалы. Двое конвоировавших меня армян - один за ноги, другой за руки - раскачали и перебросили через невысокий забор из колючей проволоки. Я кричал от боли. Там было двое армян, охранявших пленных, один из них полковник. Они играли в нарды. Подошли, подняли меня с земли. Полковник усадил меня напротив доски и предложил сыграть, обещая чашку сладкого чая каждый день в случае выигрыша. Только сели играть, как полковнику позвонили, он куда-то ушел. Меня отвели в какую-то комнату. Вот тогда и начались мои самые мучительные дни.

- Можешь немного рассказать о пытках?

- Меня ставили на колени и били дубинкой по ступням. Потом отвели в подземную тюрьму. Два месяца я провел там. Пытали каждый день. Прижигали мне руки сигаретами, пока они не гасли, оставляя следы на теле. После двух месяцев в Ханкенди меня перевели в Гадрут.

Это клеймо на груди мне тоже там поставили...

(замолкает)

- Как это произошло?

- Вырезали сваркой крест из железа, раскалили докрасна и прижали к груди. Клеймил меня армянин по имени Вагиф. Чисто говорил по-азербайджански. После локальных антитеррористических мероприятий 2023 года, когда армяне покидали Ханкенди, я сразу узнал арестованного Вагифа Хачатуряна. Это был тот самый человек, который оставил мне клеймо на всю жизнь.

Он повалил меня на землю и прижал раскаленный железный крест. Чернокожий наемник еще и вдавил его ногой.

- Сколько тебя держали в Гадруте?

- Если не ошибаюсь, 15 дней. Затем перевели в Шушинскую тюрьму. Там круглосуточно мучили людей, настоящая бойня. Каждый час, каждую минуту слышались жуткие крики. Меня посадили в одиночную камеру, каждый день подвергали невыносимым пыткам. Как только ожог от креста на груди начинал покрываться коркой, армяне приходили и сдирали ее, чтобы рана не заживала.

Представь, на моих глазах беременную пленницу расчленили бензопилой. Маленькие дети умирали от голода и жажды. Их трупы относили и выбрасывали на помойку. Два месяца меня держали в этом ужасном месте.

- Какие пытки тебе там устраивали?

- Каким только не подвергали. Пропускали через мое тело электрический ток. Тушили сигареты о разные части тела...

(замолкает)

Трудно... Очень тяжело говорить...

- Понятно...

- Нет, человек, не испытавший этого, не поймет...

- Ты недавно был в Шушинской тюрьме?

- Ездил после освобождения города.

- Увидеть место, где тебя жестоко пытали...

- Это было ужасно...

(тяжело дышит)

- Прости, Маил. Давай не будем продолжать...